Давно, очень давно, хотелось мне написать рецензию на изданную в 2007 году книгу о Кировградской милиции «Милицейские погоны». Изданную, кстати, за деньги налогоплательщиков. То есть, те самые, которые предназначались для заделки ям на дорогах, ремонта школ, больниц, детсадов…
Сам автор во вступительной части написал: «Несомненно, книга будет подвергнута критике». А как же не критиковать-то! В книге неоднократно в качестве героев называются люди, которые оставили грязные следы в истории кировградской милиции. Даже самый, «самый главный исторический консультант» постеснялся сообщить автору, что когда-то и сам «вылетел с треском» не доработав пару лет до пенсии! Автора не насторожили даже лежащие на виду факты. Ну, что бы спросить у человека «с тремя маленькими звездочками на погонах, имевшего ТАКОЙ образовательный ценз» (так в книге!), а почему он-то, такой успешный и так «много сделавший», был бесславно выпровожен, не проработав в милиции и четырех лет?
Но больше всего меня возмущало отсутствие в книге сколько-нибудь существенной информации о людях, которые служили образцом чести, совести и профессионализма работника милиции. Таких, как Виктор Михайлович Тетервак, Александр Николаевич Пискунов, Петр Андрианович Петров, Михаил Михайлович Кропотухин, Николай Иванович Валеев, Николай Иванович Сисенбаев, Вадим Алексеевич Ляшенко, Станислав Воронович, Аркадий Балакин и многих, многих других. Без них книга о местной милиции не имеет абсолютно никакой исторической ценности.
Хотелось написать разгромную рецензию, назвать поименно всех упомянутых в книге «мусоров», указать на большое количество ошибок и неточностей, высмеять множество уморительных выражений типа: «киоски источают социальное зло», «в воздухе стоял запах родины». Удерживало то, что в книге есть очерки о многих очень достойных работниках милиции. Тех, которые, не считаясь с личными интересами, нередко рискуя собственной жизнью и получая, в общем-то, гроши, были преданы своему делу и с честью пронесли звание офицеров милиции.
И все-таки я решил писать. Нет, не рецензию. О «Милицейских погонах» больше ни слова. Я хочу рассказать, о том, как мы жили, как работали. Рассказать о достойных людях, которых хорошо знал. У которых учился. С которыми нес службу.Которых помню и люблю…
Что же все-таки заставило взяться за перо? А вот читайте. Это пишет полковник внутренней службы, начальник центральной военно-врачебной комиссии МВД РФ Андрей Валентинович Ганишев (Журнал «Полиция России» №12 2012 г.): «…При прежней ситуации умный, самодостаточный мужчина просто не мог согласиться на то денежное содержание, которое ему предлагалось. Априори мы должны были его в чем-то подозревать. Зачем он идет, если прокормить семью точно не сможет? Так что умные да здоровые не очень-то спешили в милицию».
Так! Так! Так! Ну, возможно, у них в Москве так и было. А у нас было совсем не так. Я, например, мечтал работать в милиции с детства. Здоровался со всеми знакомыми и незнакомыми милиционерами и полагал, что любой сотрудник милиции смел, мужествен, честен. Только поработав в милиции, я понял, что, к сожалению, это не всегда так. Что есть милиционеры-мусора – подлые, хитрые, жадные, жестокие. К счастью, их было немного, но, зачастую, как раз по их делишкам обыватели судили и об остальных: честных, мужественных и порядочных.
Пишу эти строки, хотя и не уверен, что когда-нибудь они будут опубликованы. Материал, возможно, и интересен для определенного круга читателей, но, увы, уже не актуален.
Итак…
* * *
…Для начала несколько фотографий из старенького фотоальбома. Вот мы грузим вагоны на железнодорожной станции. Вот сжигаем заповедный лес для строительства Сулемского водохранилища. Вот разбираем отражательную печь на медеплавильном комбинате. Вот копаем картошку в совхозе. А вот заготавливаем сено для местной птицефабрики.
Субботник в метцехе КМК.
Заготовка сена для Кировградской птицефабрики.
Уборка картофеля в совхозе Быньговский.
Нас было мало. Когда я пришел в милицию, в штате Кировградского ОВД было около 70 человек. 12 из них работали в Верхнем Тагиле, четверо в поселках. Патрульно-постовой службы тогда не было. Не было конвойной службы. В охране работали всего два аттестованных сотрудника, в ГАИ – четыре. Таким образом, в Кировграде (с учетом отпусков и некомплекта) в самых экстремальных обстоятельствах дежурный мог задействовать не более сорока — сорока пяти человек. Кстати, должность дежурного по ОВД в то время значилась как «Дежурный помощник начальника отдела» (сокращенно ДПНО). Это была очень ответственная должность. При отсутствии руководителей он был главным в ОВД, и ему подчинялись все, независимо от должностей и званий. Я не припомню случая, когда бы было совершено тяжкое, неочевидное преступление и для его раскрытия не был бы задействован весь личный состав. Не реже двух раз в месяц, а летом чаще, проводились массовые рейды. Одни из нас перекрывали все улицы и дороги. Другие проверяли малосемейки, дворы, подвалы. Такие рейды всегда были результативны. Задерживали разыскиваемых лиц, нетрезвых водителей, незарегистрированный транспорт. Раскрывали кражи, выявляли безнадзорных детей и подростков и, конечно, убирали с улиц всех пьяных.
Как уже писал выше, ППС не было вообще. Кто же охранял общественный порядок на улицах? Кто? Кто? Да мы же! Это называлось (улыбнитесь!) «Работа в личное время». Составлялся месячный график, и каждый сотрудник должен был дважды отработать на ППМ (был у нас такой автобус – Передвижной Пункт Милиции). Дежурство начиналось в 17 часов и заканчивалось (при условии, что в городе «было тихо») в час. А утром на оперативном совещании дежурный докладывал результаты твоей работы. Кстати, оперативные совещания проводились ежедневно. Все сотрудники знали оперативную обстановку и приметы разыскиваемых лиц и вещей. И это было правильно! Помню, однажды, я сам раскрыл кражу только потому, что знал оперативную обстановку. Дело было так. На одном из предприятий был украден радиоприемник «Ишим». Какое-то время спустя (я в тот день дежурил на ППМ) ко мне обратился сотрудник госбезопасности Володя Зыкин. Он пояснил, что их средства пеленгации показывают наличие в этом районе коротковолнового передатчика. По антенне они определили дом. Володя попросил меня проверить квартиру. Ну, я пошел… Такого количества радиодеталей раньше никогда не видел. Одна комната была полностью заложена ящиками и коробками с радиодеталями, а в другой стоял самодельный радиопередатчик и …радиоприемник с редким названием «Ишим». Тот самый, с обогатительной фабрики. В квартире той жил не шпион-ЦРУшник и даже не завербованный изменник родины, а простой радиолюбитель.
…И конвойной службы в ОВД не было! Мы – часами просиживали на процессах в судах. Мы — дважды в неделю, ночами, отправляли, и встречал этапы на станции Невьянск.
А еще мы строили спорткомплекс ОВД. Да! Да! Двухэтажное здание с пристроенным огромным ангаром построено нашими руками. Только водители, сварщики и крановщики привлекались со стороны.
Строительство спорткомплекса. День первый.
Здесь В.Н.Бондарчук — еще не начальник отдела. Бондарчук-начальник не изменился:
Он всегда был с коллективом. А там где было опасно, не вместе – впереди.
Остальное: от заливки фундаментов до побелки-покраски, мы сделали сами. Трудный был период, выходных дней тогда почти совсем не было. Переработка у всех была огромная! После суточного дежурства отдыхали сутки, вместо положенных трех. Половину праздничных дней всегда приходилось работать. Никаких доплат или отгулов за переработку и работу в ночное время нам не давали. Чем бы ты ночью не занимался, где бы ни был – утром обязан быть на оперативном совещании. Это напрягало, но когда в 45 лет я уволился, и вот уже почти 15 лет на пенсии, а моим сверстникам до пенсии нужно еще работать, все встало на свои места. Они отдыхали – я работал, теперь они работают, а я занимаюсь своим делом.
Вообще, в то время мы жили очень дружно и все вместе делали одно общее дело. У нас даже, представьте, был один профессиональный праздник: День милиции. А потом, зачем-то нас стали разрывать. И задачи стали у каждого только свои. Нередко в последние годы службы я наблюдал, как ссорились дежурные следователи с дознавателями, определяя кто должен выезжать на происшествие. И, даже, праздники стали у каждого свои. У уголовного розыска – свой, у участковых – свой, у ГАИ – свой, у тыловиков – свой. Свой у экспертов, свой у ОБХССников. Свои: у охраны, у бухгалтеров, связистов, кинологов…
Новый год в Доме отдыха.
Старший госавтоинспектор С.А.Воронович – Дед Мороз.
Снегурочка – сержант милиции Люба Лизунова.
Свои воспоминания я хочу дополнять воспоминаниями тех, кто был рядом. С кем приходилось работать по преступлениям, сидеть в засадах, патрулировать улицы, проверять транспорт, охранять порядок при проведении массовых мероприятий, бороться со сном на политзанятиях, копать картошку, разгружать вагоны, заготовлять сено и строить спорткомплекс.
Никита Горев
Продолжение следует…
